5
Повествуя о мёде поэзии в «Речах Высокого», Один открывает нам следующую любопытную подробность своего печального прошлого:
Повествуя о мёде поэзии в «Речах Высокого», Один открывает нам следующую любопытную подробность своего печального прошлого:
| Подлинник | Перевод А. Корсуна |
| 110 Baugeið Óðinn hygg ek, at unnið hafi; hvat skal hans tryggðum trúa? Suttung svikinn hann lét sumbli frá ok grætta Gunnlöðu. | 110 Клятву Один дал на кольце; не коварна ли клятва? Напиток достал он обманом у Суттунга Гуннлёд на горе. |
А в «Песни о Харбарде» мы находим упоминание другого колечка, и колечко это явно непростое, а весьма замороченное:
| Подлинник | Перевод А. Корсуна | Перевод В. Тихомирова |
| 42 Hárbarðr kvað: "Bœta skal þér þat þá munda baugi, . . . sem jafnendr unnu, þeir er okkr vilja sætta." 43 Þórr kvað: "Hvar namtu þessi in hnœfiligu orð, er ek heyrða aldregi in hnœfiligri?" | 42 Харбард сказал: «Кольцом я готов тебе отплатить, если нам помириться посредники скажут». 43 Тор сказал: «Ты где научился речам глумливым? Глумливее слов не слыхал никогда я». | 42 Харбард сказал: «Коль судьи присудят, я с тобою готов расплатиться за такую досаду вот этим колечком!» 43 Тор сказал: «И кто тебя научил таковой срамоте: вовек я не слышал слова срамнее». |
Относительно клятвы Одина из «Речей Высокого» М.И. Стеблин-Каменский пишет так: «Священное кольцо, на котором давали клятвы, хранилось в языческом храме. Такие кольца засвидетельствованы также у готов».
Что же касается отрывка из «Песни о Харбарде», то тут оба исследователя разводят руками. «В словах Одина… есть какие-то намеки, смысл которых утерян», — дипломатично сообщает Стеблин-Каменский, объясняя, в частности, происхождение процитированной строфы. Тихомиров же обходится без обиняков: «Что за колечко и чем оно не понравилось Тору, неясно».
Пожалуй, надо попристальнее вглядеться в оба кольца, тем более, что кольца от мира древних скандинавов неотделимы, похоже, примерно так же, как число «девять». И уж коль скоро они от мира древних скандинавов, похоже, неотделимы, то равнодушно пролистывать фрагменты, в которых они упоминаются, нам не пристало: много за то, что именно тут, вокруг колец, и творится всё самое интересное.
Для начала вспомним, что говорит о кольцах, на которых приносили клятвы, Ж. Симпсон (эту цитату я приводила несколькими днями раньше): «На священных кольцах, хранившихся в его [Тора] храмах, приносились клятвы». В том, что речь идёт именно о храмах Тора, каждый может убедиться, пройдя по ссылке.
Симпсон вторит другой исследователь: «золотые кольца, висящие в храме, могут отражать хорошо известную по сагам легенду о золотом (иногда — серебряном) кольце, однажды пожертвованном Тору, на котором давались клятвы и которое хранилось именно в храме, посвященном Тору (Davidson 1964. Р. 76–77)»1. Ссылка на источник в скобках к этому комментарию, по-видимому, означает апелляцию В. Глазыриной к книге крупного британского скандинависта Хильды Родерик Эллис Дэвидсон2. Книга эта выдержала множество переизданий на английском, но никогда не переводилась на русский.
Ну, на русский много чего никогда не переводилось, а Google, невзирая, рулит. «Gods and Myths…» я пока не нашла, зато нашла более новую книгу, «Myths and Symbols in Pagan Europe»3. И вот что пишет там Эллис Дэвидсон о священных кольцах: «Gold rings… could be offerings to a deity whose symbol was a ring, and various gods, such as Thor, Freyr and Ull, have their names associated with the sacred ring on which oaths were sworn». А также: «Individuals in Scandinavia evidently set up small shrines for their own use, as Thorolf of Helgafell is said to have erected a 'temple' for Thor near his own house in Iceland, where the sacred ring of the god and a bowl used for sacrifices were kept». Жертвоприношения, надо думать, были не символические, как в христианстве, а очень даже реальные, и в связи с этим мы находим следующее замечание: «The bull sacrifice in Viking times appears to have been associated both with Thor and with the Vanir deities of fertility. A bull was reputed to have been sacrificed at the annual Assembly at Thingvellir, over which Thor presided as guardian of law, and the sacred ring on which oaths were sworn was immersed in the blood of the sacrificed animal». К этому Дэвидсон делает примечание: «Jbhannesson (1974) p. 56». Html и сканер, будь они трижды… благословенны, пишут буквы криво, но в библиографическом списке имеется запись: «Jóhnnesson, Jón (1974) A History of the Old Iceladic Commonwealth, trans. H. Bessason (Univ Manitoba Icel Stud, 2)». Скорее всего, это и есть та самая работа, из которой Дэвидсон нарыла данные о священных колечках и их купании в крови жертвенного животного. Запомним название, возрадуемся, что книга переведена на английский и сделаем в маленьком лирическом отступлении маленькую лирическую паузу.
О скромных о ванах4 замолвим словечко
Отметим связь между ванами и Тором, проявленную как минимум на ритуальном уровне. Ваны — боги плодородия, и это наводит на мысль, что они могли быть гораздо древнее асов (а уж среди оседлых людей по любому пользовались большим авторитетом, чем асы). Это, с одной стороны. С другой — они всё время как бы на периферии крупнейших мифологических интриг, и это при том, что самый известный из ванов, Фрейр, почитался в некоторых культурах как один из главных богов, наряду с Одином и Тором (в других случаях вместо Фрейра упоминаются Ньёрд или Тюр, а иногда Тор, Фрейр и Тюр вместе оттесняют на второй план Одина5 ). С третьей стороны, из всей ватаги ванов мы знаем по именам только троих: Ньёрда и двух его отпрысков, Фрейра и Фрейю, — и это волей-неволей вызывает ассоциацию с данными о том, что Высшие не имели имён собственных и индивидуальных атрибутов. Ассоциация, безусловно, может оказаться, ложной (я пока так и полагаю, в общем, что она более ложная, нежели истинная), но если мы вспомним, что рассказ вёльвы являет собой историю, как минимум сильно искажённую позднейшими наслоениями, то градус шизофрении в полупрозрачных намёках на превосходство ванов над асами и на прямую связь ванов с Высшими снизится как минимум раз в несколько.
А тут ещё рядом с ванами отирается Тор — тот, который, если верить вёльве, один из Высших. Притом отирается не абы как, а поближе к жертвенной трапезе. А что такое жертвенная трапеза? Это причастие в широком смысле слова.
То есть ваны и Тор сопричастны одному и тому же. Именно ваны и Тор, тогда как прочие асы по какой-то неведомой нам до поры причине исключены из круга причастных.
Вот такой получается детектив…
Вернёмся к нашим колечкам
А точнее, к «Песни о Харбарде», сорок вторая строфа которой так озадачила наших современных переводчиков. Напомню, как она звучит:
Что же касается отрывка из «Песни о Харбарде», то тут оба исследователя разводят руками. «В словах Одина… есть какие-то намеки, смысл которых утерян», — дипломатично сообщает Стеблин-Каменский, объясняя, в частности, происхождение процитированной строфы. Тихомиров же обходится без обиняков: «Что за колечко и чем оно не понравилось Тору, неясно».
Пожалуй, надо попристальнее вглядеться в оба кольца, тем более, что кольца от мира древних скандинавов неотделимы, похоже, примерно так же, как число «девять». И уж коль скоро они от мира древних скандинавов, похоже, неотделимы, то равнодушно пролистывать фрагменты, в которых они упоминаются, нам не пристало: много за то, что именно тут, вокруг колец, и творится всё самое интересное.
Для начала вспомним, что говорит о кольцах, на которых приносили клятвы, Ж. Симпсон (эту цитату я приводила несколькими днями раньше): «На священных кольцах, хранившихся в его [Тора] храмах, приносились клятвы». В том, что речь идёт именно о храмах Тора, каждый может убедиться, пройдя по ссылке.
Симпсон вторит другой исследователь: «золотые кольца, висящие в храме, могут отражать хорошо известную по сагам легенду о золотом (иногда — серебряном) кольце, однажды пожертвованном Тору, на котором давались клятвы и которое хранилось именно в храме, посвященном Тору (Davidson 1964. Р. 76–77)»1. Ссылка на источник в скобках к этому комментарию, по-видимому, означает апелляцию В. Глазыриной к книге крупного британского скандинависта Хильды Родерик Эллис Дэвидсон2. Книга эта выдержала множество переизданий на английском, но никогда не переводилась на русский.
Ну, на русский много чего никогда не переводилось, а Google, невзирая, рулит. «Gods and Myths…» я пока не нашла, зато нашла более новую книгу, «Myths and Symbols in Pagan Europe»3. И вот что пишет там Эллис Дэвидсон о священных кольцах: «Gold rings… could be offerings to a deity whose symbol was a ring, and various gods, such as Thor, Freyr and Ull, have their names associated with the sacred ring on which oaths were sworn». А также: «Individuals in Scandinavia evidently set up small shrines for their own use, as Thorolf of Helgafell is said to have erected a 'temple' for Thor near his own house in Iceland, where the sacred ring of the god and a bowl used for sacrifices were kept». Жертвоприношения, надо думать, были не символические, как в христианстве, а очень даже реальные, и в связи с этим мы находим следующее замечание: «The bull sacrifice in Viking times appears to have been associated both with Thor and with the Vanir deities of fertility. A bull was reputed to have been sacrificed at the annual Assembly at Thingvellir, over which Thor presided as guardian of law, and the sacred ring on which oaths were sworn was immersed in the blood of the sacrificed animal». К этому Дэвидсон делает примечание: «Jbhannesson (1974) p. 56». Html и сканер, будь они трижды… благословенны, пишут буквы криво, но в библиографическом списке имеется запись: «Jóhnnesson, Jón (1974) A History of the Old Iceladic Commonwealth, trans. H. Bessason (Univ Manitoba Icel Stud, 2)». Скорее всего, это и есть та самая работа, из которой Дэвидсон нарыла данные о священных колечках и их купании в крови жертвенного животного. Запомним название, возрадуемся, что книга переведена на английский и сделаем в маленьком лирическом отступлении маленькую лирическую паузу.
О скромных о ванах4 замолвим словечко
Отметим связь между ванами и Тором, проявленную как минимум на ритуальном уровне. Ваны — боги плодородия, и это наводит на мысль, что они могли быть гораздо древнее асов (а уж среди оседлых людей по любому пользовались большим авторитетом, чем асы). Это, с одной стороны. С другой — они всё время как бы на периферии крупнейших мифологических интриг, и это при том, что самый известный из ванов, Фрейр, почитался в некоторых культурах как один из главных богов, наряду с Одином и Тором (в других случаях вместо Фрейра упоминаются Ньёрд или Тюр, а иногда Тор, Фрейр и Тюр вместе оттесняют на второй план Одина5 ). С третьей стороны, из всей ватаги ванов мы знаем по именам только троих: Ньёрда и двух его отпрысков, Фрейра и Фрейю, — и это волей-неволей вызывает ассоциацию с данными о том, что Высшие не имели имён собственных и индивидуальных атрибутов. Ассоциация, безусловно, может оказаться, ложной (я пока так и полагаю, в общем, что она более ложная, нежели истинная), но если мы вспомним, что рассказ вёльвы являет собой историю, как минимум сильно искажённую позднейшими наслоениями, то градус шизофрении в полупрозрачных намёках на превосходство ванов над асами и на прямую связь ванов с Высшими снизится как минимум раз в несколько.
А тут ещё рядом с ванами отирается Тор — тот, который, если верить вёльве, один из Высших. Притом отирается не абы как, а поближе к жертвенной трапезе. А что такое жертвенная трапеза? Это причастие в широком смысле слова.
То есть ваны и Тор сопричастны одному и тому же. Именно ваны и Тор, тогда как прочие асы по какой-то неведомой нам до поры причине исключены из круга причастных.
Вот такой получается детектив…
Вернёмся к нашим колечкам
А точнее, к «Песни о Харбарде», сорок вторая строфа которой так озадачила наших современных переводчиков. Напомню, как она звучит:
| Подлинник | Перевод А. Корсуна | Перевод В. Тихомирова |
| 42 Hárbarðr kvað: "Bœta skal þér þat þá munda baugi, . . . sem jafnendr unnu, þeir er okkr vilja sætta." 43 Þórr kvað: "Hvar namtu þessi in hnœfiligu orð, er ek heyrða aldregi in hnœfiligri?" | 42 Харбард сказал: «Кольцом я готов тебе отплатить, если нам помириться посредники скажут». 43 Тор сказал: «Ты где научился речам глумливым? Глумливее слов не слыхал никогда я». | 42 Харбард сказал: «Коль судьи присудят, я с тобою готов расплатиться за такую досаду вот этим колечком!» 43 Тор сказал: «И кто тебя научил таковой срамоте: вовек я не слышал слова срамнее». |
Напомню так же, что Стеблин-Каменский говорит об «утерянном смысле» «намёков», содержащихся в 42 строфе, а Тихомиров недоумевает, чем это так не понравилось Тору «колечко».
Надо сказать, что Свириденко подходит к вопросу о «намёках» гораздо более остроумно, чем академики6. Вот что она пишет, комментируя эту строфу: «Ирония этой фразы… заключается, как мне кажется, в том, что ни о каком судебном разбирательстве, ни о какой вире не может быть и речи в данном случае; нельзя же себе представить, в самом деле, чтобы оскорбленный войною бог мирного труда начал судиться с виновниками войны. В особенности, когда речь идет о Торре, вообще склонном разрешать все споры не судом, а… своим молотом».
И надо заметить, что вот тут первый переводчик «Старшей Эдды» бьёт, возможно, не в глаз, но гарантированно в бровь. В свете того, что мы уже знаем о Торе, трудно представить себе судей, которые окажутся достаточно полномочными, чтобы судить его, ведь хранитель закона и есть Тор7.
И в этом же свете становится понятна глубина издёвки Харбарда, который не просто предлагает Тору тяжбу, грозящую колоссальным парадоксом, но ещё и намекает на присягу, которую Тор должен будет принести в ознаменование этого светопреставления себе же самому на собственных же священных кольцах.
Негодяй этот Харбард8, что и говорить.
Однако всё это можно рассматривать как основательную гипотезу только в одном случае: если в источниках не отыщется упоминания о судебном процессе, на котором Тор выступал бы в качестве обвинителя или обвиняемого9. Поскольку в памяти никаких таких процессов не всплывает, а выкурить обе «Эдды» единым духом у меня дыханье перехватит, ограничимся пока предположением и завершим на этом наше и вправду маленькое лирическое отступление о незатейливой скандинавской бижутерии.
В конце времён Раньше или позже мы к этой песни вернёмся и окончательно выясним, в чём кроется оскорбление, нанесённое Харбардом Тору.
Надо сказать, что Свириденко подходит к вопросу о «намёках» гораздо более остроумно, чем академики6. Вот что она пишет, комментируя эту строфу: «Ирония этой фразы… заключается, как мне кажется, в том, что ни о каком судебном разбирательстве, ни о какой вире не может быть и речи в данном случае; нельзя же себе представить, в самом деле, чтобы оскорбленный войною бог мирного труда начал судиться с виновниками войны. В особенности, когда речь идет о Торре, вообще склонном разрешать все споры не судом, а… своим молотом».
И надо заметить, что вот тут первый переводчик «Старшей Эдды» бьёт, возможно, не в глаз, но гарантированно в бровь. В свете того, что мы уже знаем о Торе, трудно представить себе судей, которые окажутся достаточно полномочными, чтобы судить его, ведь хранитель закона и есть Тор7.
И в этом же свете становится понятна глубина издёвки Харбарда, который не просто предлагает Тору тяжбу, грозящую колоссальным парадоксом, но ещё и намекает на присягу, которую Тор должен будет принести в ознаменование этого светопреставления себе же самому на собственных же священных кольцах.
Негодяй этот Харбард8, что и говорить.
Однако всё это можно рассматривать как основательную гипотезу только в одном случае: если в источниках не отыщется упоминания о судебном процессе, на котором Тор выступал бы в качестве обвинителя или обвиняемого9. Поскольку в памяти никаких таких процессов не всплывает, а выкурить обе «Эдды» единым духом у меня дыханье перехватит, ограничимся пока предположением и завершим на этом наше и вправду маленькое лирическое отступление о незатейливой скандинавской бижутерии.
1 Сага о Стурлауге Трудолюбивом Ингольвссоне // Исландские викингские саги о Северной Руси. — М.: Ладомир, 1996. — Перевод и комментарии Г.В. Глазыриной. В данном случае цитируется комментарий 104.
2 H. R. Ellis Davidson. Gods and Myths of Northern Europe. Baltimore: Penguin Books. — 1964.
3 H. R. Ellis Davidson. Myths and Symbols in Pagan Europe: Early Scandinavian and Celtic Religions. Syracuse, NY.: Syracuse University Press. — 1988. Книга, кстати, интересна тем, что в ней проводятся сравнения скандинавской и кельтской мифологических систем. Так что если вы жить не можете без Кухулина (или как он там правильно пишется?) или Луга какого-нибудь, то вам туда.
4 Дэвидсон находит немало общего между ванами и альвами и даже отождествляет их друг с другом и с «духами земли», сообщая, в частности, что «Elves and land-spirits are generally mentioned in the plural, and seem to live in groups and families. This is also true of the Vanir in the myths and poems. At their head is Freyr, with Freyja his sister, and Njord is their father; he is linked with ships, lakes and the sea. In the Edda poems the formula 'Æsir and Elves' is used more than once where one would expect ',Æsir and Vanir'... It seems reasonable to equate the Vanir with the elves and land-spirits worshipped by the early settlers, and indeed in the poem Grímnismál (5) Freyr is said to rule over Alfheim, land of the elves». В оригинале упомянутая Дэвидсон тема из «Речей Гримнира» звучит так:
2 H. R. Ellis Davidson. Gods and Myths of Northern Europe. Baltimore: Penguin Books. — 1964.
3 H. R. Ellis Davidson. Myths and Symbols in Pagan Europe: Early Scandinavian and Celtic Religions. Syracuse, NY.: Syracuse University Press. — 1988. Книга, кстати, интересна тем, что в ней проводятся сравнения скандинавской и кельтской мифологических систем. Так что если вы жить не можете без Кухулина (или как он там правильно пишется?) или Луга какого-нибудь, то вам туда.
4 Дэвидсон находит немало общего между ванами и альвами и даже отождествляет их друг с другом и с «духами земли», сообщая, в частности, что «Elves and land-spirits are generally mentioned in the plural, and seem to live in groups and families. This is also true of the Vanir in the myths and poems. At their head is Freyr, with Freyja his sister, and Njord is their father; he is linked with ships, lakes and the sea. In the Edda poems the formula 'Æsir and Elves' is used more than once where one would expect ',Æsir and Vanir'... It seems reasonable to equate the Vanir with the elves and land-spirits worshipped by the early settlers, and indeed in the poem Grímnismál (5) Freyr is said to rule over Alfheim, land of the elves». В оригинале упомянутая Дэвидсон тема из «Речей Гримнира» звучит так:
| Подлинник | Перевод А. Корсуна | Перевод В. Тихомирова |
| Álfheim Frey gáfu í árdaga tívar at tannféi. | Некогда Альвхейм был Фрейром получен от богов на зубок. | Фрейру древле подарили Альвхейм боги на зубок. |
Не будем, однако, забывать, что правитель и управляемые не обязательно тождественны друг другу. Тема плодородия, звучащая в обоих случаях, по факту предполагает коллективизм, ну а судить о том, чего «следует ожидать», я не мастак, поскольку читаю, как правило, строки, а не то, что между ними.
5 Сейчас ссылки на источники искать лень, чуть позже, если не забуду, впишу апдейтом.
6 Кстати, строфы 42 и 43 она переводит так:
5 Сейчас ссылки на источники искать лень, чуть позже, если не забуду, впишу апдейтом.
6 Кстати, строфы 42 и 43 она переводит так:
«Ѓарбардр сказал:
42. За досаду я виру внесу, если судьи
Так решат, приглашенные спор наш уладить.
Торр сказал:
43. Где выискать мог ты слова ядовитые?
Отродясь я не слыхивал злейших насмешек!»
42. За досаду я виру внесу, если судьи
Так решат, приглашенные спор наш уладить.
Торр сказал:
43. Где выискать мог ты слова ядовитые?
Отродясь я не слыхивал злейших насмешек!»
7Таким образом, любое сомнение в совершеннейшей законности его слов и поступков станет поводом усомнится в справедливости закона и толчком к пересмотру не только всей юридической системы, но и вообще всего порядка вещей. Это нормально для рационального мышления, но не будем забывать, что мы сейчас на территории мифа, а подобная постановка вопроса для мифологической картины убийственна. Фактически, Харбард предлагает Тору уничтожить существующую вселенную. Если в дальнейшем мы придём к выводу о том, что Тор и в самом деле уничтожает вселенную в ходе битвы с Мировым Змеем, эти строфы приобретут ещё более насыщенный смыслом оттенок, поскольку в этом случае окажется, что Харбард посягает на полномочия Тора. Категорично утверждать подобное, однако, рановато, поэтому пока просто учтём возможность такой перспективы.
8 «Песнь о Харбарде» традиционно трактуется следующим образом: «Перебраниваются в данной песни два персонажа: Тор в виде странника с корзиной на плечах и перевозчик, в котором нетрудно узнать Одина, хотя он называет себя Харбард (что значит "седая борода")». Так вот, мы Стеблин-Каменскому, из чувства глубочайшего уважения к нему же самому, честному исследователю, а равно и прочим комментаторам, людям никак не менее уважаемым, верить на слово не станем, а ещё и проверим при случае, насколько трудно или нетрудно узнать Одина в Харбарде (что, впрочем, целью нашей не является). Пока что этот персонаж будет нами называться просто Харбард.
9 В качестве судьи или свидетеля — всегда пожалуйста.
8 «Песнь о Харбарде» традиционно трактуется следующим образом: «Перебраниваются в данной песни два персонажа: Тор в виде странника с корзиной на плечах и перевозчик, в котором нетрудно узнать Одина, хотя он называет себя Харбард (что значит "седая борода")». Так вот, мы Стеблин-Каменскому, из чувства глубочайшего уважения к нему же самому, честному исследователю, а равно и прочим комментаторам, людям никак не менее уважаемым, верить на слово не станем, а ещё и проверим при случае, насколько трудно или нетрудно узнать Одина в Харбарде (что, впрочем, целью нашей не является). Пока что этот персонаж будет нами называться просто Харбард.
9 В качестве судьи или свидетеля — всегда пожалуйста.
Комментариев нет:
Отправить комментарий